Иногда я зверь.
Не какой-нибудь милый хомячок или ветвистый в своём благородстве олень, или прекрасносвирепая тигра.
Я скорее карикатурный шакал Табаки, да еще помесь с гнусно хихикающей гиеной и каким-нибудь ядовитым исподтишка ползуном.
Потому что я мечтаю о гадостях. Приходит человек с работы домой, уставший, снимает туфли на каблуках, а тут сюрприз!
Гора мусора посреди ковра. Пластиковые бутылки, одноразовые тарелки, прокладки ага. Всё то, что он в выходной день оставил на природе.
Сам же говорил, что природа - как дом родной. Я слышала.
А теперь о позитивном.
У каждой девочки есть своя коллекция маньяков. Давайте меряться, что ли...
Висю я лет десять назад в трамвае на поручне, прижимается ко мне мужичок мелкий, очкастый. Заглядывает как собачка в глаза, говорит:
- Вы такая прекрасная, как Клеопатра. Вы никогда не хотели завести раба? Я могу бы быть вашим рабом и выполнять любые ваши прихоти... А вы будете меня бить.
Якак назло, всю картошку уже на даче выкопала не удивилась, совсем.
Не то чтобы ко мне в рабы ежедневные очереди, просто Ксюша неделю назад мне рассказывала про него. И Клеопатру, и раба, и плюгавенькую внешность его упоминала.
И говорит, и говорит. Страшненький во всех смыслах. Ну то есть страшно отчего-то с ним рядом стоять. И, зараза, голос ещё такой, зычный, выговор чёткий, преподавательский, будто диктует лекцию, только уныло, неэмоционально. И слышит его как минимум, полтрамвая. По крайней мере, ближайшие полтрамвая аж дышать перестали, так заслушались. Воздух хрустит от напряжённых ушей.
И мне стыдно шотрындец!
Во-первых, думаю, это ж все полтрамвая немедленно на меня посмотрели, а я ж не Клеопатра! И как будто я от этого стала сразу какой-то сказочной уродиной.
Во-вторых, ничего не приходит в голову ответить даже в шутку. Стою красная, глаза прячу.
Бабушки с сочувственными лицами, кажется, приняли его за провинившегося ухажёра. Мол, прости, забери меня взад, согласен мыть посуду. Укоризненно на меня, стерву, смотрят. А я стою истуканом и ни капли не смягчаюсь.
При этом мне катастрофически интересно, чо он такое готов рабски исполнять, но спросить не могу! А он твердит: "буду рабом, буду рабом, клеопатра" - и всё. Ни тебе круг своих обязанностей-умений, ни требований к работодателю, кроме бить. За что бить, тоже неясно. Хреновое резюме, одним словом.
Вышел за мной на остановке, за руки вяло так, прилипчиво, хватает. Я вежливо отнекиваюсь, выкручиваюсь. Не помогает. Взяла и рявкнула: "Я приказываю отпустить!" - и ка-а-ак испугалась. Вот теперь, думаю, точно не отстанет. Отпустил, я бегом рванула с остановки.
Дома позвонила Ксюхе, рассказываю, хохочу.
Чо вы думаете?
Обиделась на меня Ксюха.
Не какой-нибудь милый хомячок или ветвистый в своём благородстве олень, или прекрасносвирепая тигра.
Я скорее карикатурный шакал Табаки, да еще помесь с гнусно хихикающей гиеной и каким-нибудь ядовитым исподтишка ползуном.
Потому что я мечтаю о гадостях. Приходит человек с работы домой, уставший, снимает туфли на каблуках, а тут сюрприз!
Гора мусора посреди ковра. Пластиковые бутылки, одноразовые тарелки, прокладки ага. Всё то, что он в выходной день оставил на природе.
Сам же говорил, что природа - как дом родной. Я слышала.
А теперь о позитивном.
У каждой девочки есть своя коллекция маньяков. Давайте меряться, что ли...
Висю я лет десять назад в трамвае на поручне, прижимается ко мне мужичок мелкий, очкастый. Заглядывает как собачка в глаза, говорит:
- Вы такая прекрасная, как Клеопатра. Вы никогда не хотели завести раба? Я могу бы быть вашим рабом и выполнять любые ваши прихоти... А вы будете меня бить.
Я
Не то чтобы ко мне в рабы ежедневные очереди, просто Ксюша неделю назад мне рассказывала про него. И Клеопатру, и раба, и плюгавенькую внешность его упоминала.
И говорит, и говорит. Страшненький во всех смыслах. Ну то есть страшно отчего-то с ним рядом стоять. И, зараза, голос ещё такой, зычный, выговор чёткий, преподавательский, будто диктует лекцию, только уныло, неэмоционально. И слышит его как минимум, полтрамвая. По крайней мере, ближайшие полтрамвая аж дышать перестали, так заслушались. Воздух хрустит от напряжённых ушей.
И мне стыдно шотрындец!
Во-первых, думаю, это ж все полтрамвая немедленно на меня посмотрели, а я ж не Клеопатра! И как будто я от этого стала сразу какой-то сказочной уродиной.
Во-вторых, ничего не приходит в голову ответить даже в шутку. Стою красная, глаза прячу.
Бабушки с сочувственными лицами, кажется, приняли его за провинившегося ухажёра. Мол, прости, забери меня взад, согласен мыть посуду. Укоризненно на меня, стерву, смотрят. А я стою истуканом и ни капли не смягчаюсь.
При этом мне катастрофически интересно, чо он такое готов рабски исполнять, но спросить не могу! А он твердит: "буду рабом, буду рабом, клеопатра" - и всё. Ни тебе круг своих обязанностей-умений, ни требований к работодателю, кроме бить. За что бить, тоже неясно. Хреновое резюме, одним словом.
Вышел за мной на остановке, за руки вяло так, прилипчиво, хватает. Я вежливо отнекиваюсь, выкручиваюсь. Не помогает. Взяла и рявкнула: "Я приказываю отпустить!" - и ка-а-ак испугалась. Вот теперь, думаю, точно не отстанет. Отпустил, я бегом рванула с остановки.
Дома позвонила Ксюхе, рассказываю, хохочу.
Чо вы думаете?
Обиделась на меня Ксюха.
Tags: