Шалава

[stihiynaya_haha]

Приезжает из своего задрипанска, всегда на рассвете, всегда как на бал.
Голые плечи, в голове сквозняк, юбки с шорохом - полные чемоданы юбок, все коктейльные, все прошлогодние или даже позапрошло... Разбрасывает шмотки свои невнятные, рваные, стояче-крахмальные, в жестких кружевцах, дырки проглядывают. Гулять, кружить, карнавала, праздновать давай, кричит.
Дыхни, говорю. Стой, куда пошла, ещё дыхни.
Ага, попалась! Вишнёвым соком так и прёт, так и преет, сразу видно - с клёнами таскалась всю ночь. Веера листьев прячет за спину, гулёна. Сил нет, такое состояние вялое, отругать бы, да не за что.
Почему комаров тьма? Ежей куда подевала? а я только собралась напугать кого-то голой жопой
Тоже мне, осень называется. Вот ума не приложу, что делать с ней. Отлупить бы, запретить бы чего - чтоб села в рёв дня на три... Чтоб грибы пошли, да чтоб потом напарило туманами, дымом сентябрьским, золоченым.
Припрясывает, зелёные листья до хруста свернулись уже, а всё не рыжеют.
Лан, фиг с тобой, пошли гулять.




Из настоящего в лесу только мох и дрова, остальное - призраки, играют солнечными пятнами, просвечивают, улетают целыми стаями. Сосны вылезли куда-то в небо, только ноги шершавые стоят безучастно. Дубы шахматными пенсионерами задумчиво чешут гривы. Ветер подкрадывается, дёргает черёмуху, острые ладошки её машут бешено, клёны с ясенцами наперегонки испорченным телефоном подсказывают. Эх, была-не была, гривой тряхнули, и как один, жертвуют сразу всеми ферзями...
Сидит гулёна, жёлуди грызёт. Хихикает.

Я раздуваю костёр, Крайзер колошматит берёзы.
Стволы у берёз хрупкие, топор ни к чему. Крайзер рассказывает, как когда-то на девушек впечатление производил: берёт стволище берёзовое, которое по виду и поднять-то тяжко, размахивает - и о стоящий ствол более крепкого дерева: хрррясь! Пополам. Девушки визжат, требуют на бис, а берёзу в любом куске поломать не проблема, они частенько в труху пропревают ещё при жизни.
Со мной худо, я уже эту историю слышала, у меня искренне визжать не получится.
А тут эта. В юбках, плечи голые. Словом, дров было много, лес пищал, все довольны.
Котелок раскалили, я сало вынула, быстро кромсаю. У нас сало продают в любимом киоске, тающее и нежное. Но не сало, не настоящее, не то, что одним толстым куском. Прессованные обрезки, без единой жилочки, Крайзер вот без меня и не замечал, что оно из тонких слоёв, как Наполеон. Вкусное, в специях, к чёрному хлебу - куснуть и облиться слюной, да под водочку... Но у нас бальзам, мы сегодня под стать этому пряному духу, цветам неожиданным в лесу, запаху листьев, настоянному, в горчинкой.

Перестаралась я с салом, много накромсала, ну и фиг. Будет жирный кулешик. (Крышку отвинти, наливай этого, душистого, бальзама как-там-его, "привет бахчисарайским производителям", я пока чаю из термоса!)
Крайзер кусочки сала помешивает, чтоб не пришкваривались, я луковицу крошу. Как только сало золотыми кучеряшками взялось, лук к нему вмешиваем, ждём, пока погаснет. Пена шипит, как от стирального порошка, раньше такого не видели никогда, чтоб так пенилось, сок испаряется.

Осела, лучок начинает у стен казана загорать. А у меня морковь нечищена, немыта аааа! и воды мало. В общем, котёл с огня сняли, утешаем как взбунтовавшегося ишачка. А я тем временем морковку на тонкие шайбочки покромсала, и добавила. Ну дальше мне лень рецепт писать, дальше засыпать пшено, обжарить, картошку кубиками, воды долить, соль-специи. Лаврушечку обязательно, ой как любят блюда костровые лаврушку, струйка из-под казана, извиваясь, со струйкой из варева, аж целуются, сливаясь, такой от них любвеобильный кайф исходит.

Пока казан бухтит, я вожусь возле кострища, отодвигаю назойливую ветку. Цветочки белые, лист резной, как у перца... Ой, думаю. И замираю. Ветка пружинит, качается за мной. Спиной пытаюсь понять, точно белые? Точно перечный? А ягодки, а?
Разворачиваюсь... Есть! Красавица, тугие ягодицы. Простите, не сдержалась.
Паслён, спелый уже, гроздьями, срываешь - лопаются, зерна полные ладони, вытираешь о траву с мыслью: мышкам, муравьишкам, и еще жадно полными щепотями захватываешь.



А из котелка пахнет. Ой, пахнет, пора снимать, пусть потомиться, не то пригорать начнёт.
Паслёновыми руками вынимаю (Крайзер, тебе налить ещё? - Наливай!) Мысленно руку нахальную отодвигаю, сентябрядскую, брысь, кикимора, не доросла ещё.
Что-то в этом году не люблю я её, все нервы на ней срываю, а ведь просто дурацкая желтозелень.
На досточке уже крошево из укропа-петрушки, всё в казан, пусть дух отдаёт. Отрезаю ломтики хлеба... Ещё налить?
Закат наливается доверху, вспыхивает над макушками сосен, хорошо горит, крепкий.